«Тамралипта и Тиллоттама»
Послесловие1
Ольга Ерёмина, Николай Смирнов
В начале пятидесятых годов у Ефремова возникает идея романа «Краса ненаглядная», посвящённого красоте женщины и её воплощению в искусстве. Писателю роман представляется состоящим из трёх частей: древнегреческой, русской и индийской. Он погружается в изучение индийской культуры, ясно прорисовывается сюжет повести. Центральная Индия, Гималаи, побережье Шри-Ланки – всё будет сплавлено в этой новой повести. Тёмная, животная страсть – и высокое стремление к красоте, жестокость – нежность, жадность – самоотверженность, детская наивность – тысячелетняя мудрость. Мир соткан из полярностей, и в горячей природе Индии они проявляются особенно ярко. Так родился замысел повести «Тамралипта и Тиллоттама».
Весной 1954 года Ефремов несколько раз выезжал в «Узкое». В этот академический санаторий путёвки были дороги, но богатая творческая атмосфера, уют и по-домашнему доброе отношение сотрудников привлекали. По Старому Калужскому шоссе надо было ехать в маленьком автобусе мимо подмосковных деревень, через просторные поля и перелески, а затем идти через поле к Небесным воротам: если смотреть от церкви, снизу, то ворота видны на фоне неба. Здесь, в усадебном доме Стрешневых, Голицыных и Трубецких, сохранялись мебель, картины и другие вещи, принадлежавшие бывшим владельцам. Одновременно отдыхало около пятидесяти человек, все встречались в столовой, по вечерам в гостиной смотрели фильмы, вели оживлённые разговоры. Многие приезжали в «Узкое», чтобы работать.
Иван Антонович знал, что именно здесь, в усадьбе Трубецких, в 1900 году умер Владимир Сергеевич Соловьёв, загадавший миру загадку Софии – Души Мира, вечной женственности, объединяющей Бога с земным миром, создавший цикл статей «Смысл любви». Он писал: «Есть только одна сила, которая может изнутри, в корне, подорвать эгоизм, и действительно его подрывает, именно любовь, и главным образом любовь половая». Эта мысль Соловьёва стала наиважнейшей в новом произведении Ефремова.
Иван Антонович отдавал Тасе исписанные быстрым почерком тетради. Дома она, дивясь и восхищаясь, перепечатывала драматическую историю художника и танцовщицы.
Тиллоттама – апсара из «Махабхараты». Имя героя эпоса носит и гуру Дхритараштра, к которому обращается за помощью скульптор Тамралипта. Имена эти в повести не случайны – Ефремов сосредоточенно читал переводы, сделанные выдающимся санскритологом Борисом Леонидовичем Смирновым, жившим тогда в Ашхабаде.
Смирнов, окончивший Военно-медицинскую академию в Петербурге, был известным нейрохирургом, знал множество языков, особое внимание уделяя санскриту. За четверть века работы над «Махабхаратой» сделал целую серию переводов. Из них в первую очередь были опубликованы два перевода «Бхагават-Гиты» – литературный и буквальный, сопровождающийся подробными комментариями, в том числе сведениями о йоге с фотографиями позиций. Это была первая попытка познакомить советского человека с «чудесами Индии».
Ещё в двадцатых годах, живя в Киеве, Борис Леонидович читал лекции на тему передачи мысли на расстоянии с непосредственной демонстрацией опытов. Это стоило ему семи лет ссылки в Йошкар-Олу. Внимательный читатель повести Ефремова обратит внимание на эпизод, когда Дхритараштра садится на верхушку крайней башни монастыря в Гималаях и сидит, словно окаменев. Тамралипта не понимает, почему так долго сидит йог. Он не знал, что в это же время «в далёком крутом ущелье на юго-запад от монастыря, на высоком уступе, поджав ноги, в такой же каменной неподвижности сидел молодой человек с длинными волосами, узлом завязанными на затылке». Сидящий повернул голову в сторону монастыря, где находился Дхритараштра, а затем бодро встал и стал спускаться в долину, чтобы выполнить поручение гуру.
Для Ефремова не существовало сомнений, свойственных измученному городской дерготнёй и далёкому от природы интеллектуалу: есть или нет парапсихологические феномены. Тем более он был чужд огульному отрицанию. Для него, сформировавшегося в чуткости к людям и природе, громадные и неисследованные ресурсы психики были естественны как сама жизнь. Врач-гопеопат Мухин, личный врач Юрия Рериха, блестящий индолог Тюляев, личный ученик Коры Антаровой, – то были близкие товарищи и постоянные собеседники Ивана Антоновича в 50-е годы.
Композиция повести подобна силовым линиям, натянутым между полюсами. Скульптор Тамралипта знакомится с Тиллоттамой, которую её прежний возлюбленный предательски продал в храм, где она стала наложницей главного жреца. Прекрасная танцовщица страдает от внутреннего противоречия: тело её невольно отзывается на грубую и жадную страсть жреца, а душа тоскует по чистой любви.
Тамралипта также разрываем противоречиями: он хотел бы для неё светлой жизни, мечтал изваять по её образу статую совершенной красоты, но тёмная ревность разрывает его сердце. Он уходит в Гималаи, чтобы там найти покой, но встречает гуру, который указывает его путь: вернуться в мир, чтобы творить.
Силовые линии расходятся максимально, но в то же время зеркалят друг друга. Художник в кристально чистых Гималаях, девадаси – в грязных лапах жреца. Оба героя переживают заключение: скульптор соглашается пройти древний обряд очищения от земных мыслей и чувств в яйцеобразной камере в глубине горы; танцовщицу, сбежавшую из храма, ловит и приковывает в древней башне жрец Крамриш, чтобы подвергнуть её унизительному обряду публичного насилия. Подлость рождает в девушке сопротивление, она призывает на помощь Тамралипту, и он, добровольно заключённый в глубь горы, утончивший экстрасенсорную систему, улавливает её призыв. Дхритараштра снабжает ученика деньгами, верные друзья помогают освободить девушку и перебраться на остров, где их не смогут настичь преследователи.
Линии сходятся, но боренье продолжается. Чтобы избавится от терзающей его ревности, очистить чувства, Тамралипта предлагает любимой путь Тантры, в который его посвятил гуру.
Ефремов – возможно, с того дня, когда нанайские женщины на Амуре лечили его от истощения и простуды, – интересовался обрядами, корни которых уходили в глубокую древность. Тантрические обряды чрезвычайно привлекали мысль Ефремова: «Тантра – ты ведь знаешь санскрит – ткань. Ткань покрывала Майи, которую ткут от рождения до смерти все наши чувства в нашем уме, в памяти, в словах. Путь Тантры – расплести, пережить и прочувствовать все нити ощущений во всех оттенках и всех извилинах по сложным узорам покрывала Майи. Этот путь вовсе не лёгкий, он тяжёл и опасен…»
Самое важное: «Погрузившись в чувства, развивая их до крайних пределов остроты и глубины переживаний, наслаждений и ощущений, надо оставаться господином над ними».
Тантрический обряд оказывается только подготовкой к подлинному освобождению, которое приходит к Тамралипте через творчество, через служение своему народу. Вкладывая в работу всё мастерство и страсть, художник на грани нервного истощения завершает статую своей апсары.
Повесть, законченная весной 1954 года, увидела свет только в 2008 году. В начале шестидесятых годов Ефремов включил эту часть, существенно упростив и переработав её, в роман «Лезвие бритвы». Но между индийской частью романа и не опубликованной тогда повестью нельзя ставить знак равенства. «Тамралипта и Тиллоттама» – самостоятельное произведение, и некоторые вопросы, которых касается автор, больше не исследовались в его творчестве так тщательно. Среди них – вопрос мужской и женской ревности, наслоений рас и древних цивилизаций. Позже будет спокойная мудрая констатация, но сейчас у сердца – пылающее дыхание разных слоёв бессознательного. Для клинка страстей необходимы ножны тела и пояс мысли, отлитой, словно статуя, в слове. Это идея – одна из ключевых, вне её нет Ефремова. Недаром спустя 18 лет он опишет приобщение к тантре Таис Афинской. Впереди же мастера ждала Эра Великого Кольца и туманность Андромеды…
1 И. А. Ефремов. На краю Ойкумены. – М.: Престиж Бук, 2020. – С. 607–610.
