ПУШКИНИАНА

Пушкина художница называла "самым родным поэтом". "Сначала были рисунки к сказкам Пушкина: Папа читал книжки, а я рисовала в это время". Потом на листах альбома появились её раздумья о жизни поэта. Лицейская тема была едва ли не самой любимой. В 1968 году, когда Наде Рушевой было 16 лет и с успехом прошла ее выставка в музее Пушкина на Мойке, она, по просьбе известного пушкиниста А.И.Гессена, проиллюстрировала первые главы готовящейся тогда к изданию его книги "Жизнь поэта". Книга о Пушкине была задумана с иллюстрациями самого поэта, но, как известно, в детские и лицейские годы Пушкин почти не рисовал, точнее, его лицейские черновые рукописи не сохранились. Наде Рушевой, московской школьнице, предложили дорисовать то, что, может быть, нарисовал бы юный Пушкин ("Девочка по имени Жизнь..."). 


		На руках у Надежды Осиповны (1968)
		Четырёхлетний Саша Пушкин (1968)
		Саша Пушкин с cестрой (1968) 
		Пушкин в юные годы                
		Поэт в 13-летнем возрасте (1968)
		16-летние лицеисты Пушкин и Пущин (1968)
		Встаёт на западе светило (1968)
		Поэт в возрасте 16 лет (1968)
		Лицеисты-вольнодумцы: Кюхельбекер, Пущин, Пушкин, Дельвиг (1969)
		Портрет 18-летнего Кюхельбекера (1968)
                Пушкин мечтает в садах Юсупова (1968)
                Лицеисты Пушкин и Дельвиг в 14-летнем возрасте (1968)
		Письмо Татьяны (1965)
		Юный поэт и дама его мечты (1967)
		Калипсо (1967)
		Пушкин и Анна Керн (1968)
		"Папа, пойдём играть!" (1968)
		Наталья Николаевна на даче (1969)
		Праздник в доме Пушкиных (1966) 
		Поэт в 30-летнем возрасте (1969)
		Умирающий Пушкин (1968)


                Пушкин и Наталья Николаевна (1969)
                Пушкин и Наталья Гончарова
                Материнство (Наталия Николаевна Гончарова) 


        "...Главный  хранитель  Нина  Ивановна  Голлер разрешила Наде сесть на
	пуфик,  чтобы виднее был плотный лист, на котором она начала рисовать.
	Камера  запечатлела  рождение  на  наших  глазах  композиции:  Наталья
	Николаевна,  собрана  на  бал,  сидит здесь так же на пуфике, у своего
	туалетного   стола   с  флаконами,  а  поэт  в  рубашке,  опираясь  на
	подлокотники  кресла,  грустно  смотрит  перед  собой  сквозь пальцы и
	отговаривает  жену:

        	Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит -
		Летят за  днями дни, и каждый час уносит
		Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
		Предполагаем жить, и, глядь - как раз умрем.

	Мы  все  переглянулись,  понимая  Надину  прозорливость.  У меня стало
	тоскливо на сердце:

	- Дочка, ты что это... Очень устала?

	- Нисколечко!  Просто  я увидела их ясно-ясно за сокровенной беседой:
	Мне оставалось лишь обвести фломастером..." 
        (из воспоминаний художника Николая Константиновича Рушева, отца Нади).